В 1940 году из деревни Якай-Сола Марийской ССР меня забрали в Советскую армию. Свою службу я начал в г.Лиепая, в морской пехоте, телефонистом  Казармы нашей части находились  в местечке Тосмарэ. Рано утром 22 июня 1941 года нас подняли по тревоге. Вокруг были слышны взрывы и выстрелы. Наше отделение залегло у древних Петровских укреплений Гробиня. Особенно мне запомнился мой первый бой. Мы пошли в атаку. Бежишь с винтовкой в руках, сознание полностью отключено, страшно, и всё делаешь интуитивно. Постепенно я привык к войне и всё мои действия были осознаны. Несколько часов мы отбивали атаки немцев. Я подносил снаряды к орудию. Половина нашего расчёта была убита. Огонь становился всё более интенсивным. Возле нас разорвался снаряд, и весь остальной расчёт орудия погиб. Внезапно я почувствовал резкую боль в ноге и потерял сознание. Очнувшись, увидел, что вся нога была залита кровью. Через 3 часа меня подобрали санитары и на плащ палатке потащили в тыл. Так я оказался в госпитале Тосмарэ. Началась эвакуация раненых. Нас погрузили в грузовики и повезли в порт, где привезли на причал. Началась погрузка. Вскоре судно было загружено полностью. Передо мной погрузили ещё несколько человек, и судно отошло от причала. Я с грустью смотрел на уходящее судно, жалея, что меня не успели доставить на борт. Внезапно налетели немецкие самолеты. Одна из бомб попала на судно, раздался взрыв и на моих глазах оно начало погружаться под воду, Были слышны крики людей и взрывы. Тут я понял, что судьба подарила мне ещё один шанс выжить. Нас снова повезли в госпиталь. Внезапно налетели самолёты. Вокруг раздавались взрывы и пулемётные очереди. С трудом я спустился с грузовика и начал ползти в лес. Оглянувшись, увидел, что в наш грузовик попала бомба, и он взлетел на воздух, вместе с оставшимися в нем людьми. В лесу я подполз, к латышскому хутору. Попросил хозяина перевязать меня. Он отказал. Я вернулся на дорогу, где нас оставшихся в живых подобрали наши солдаты и привезли в госпиталь. Утром, проснувшись, я услышал немецкую речь. По палате ходил немецкий офицер с тремя солдатами. Подойдя ко мне, он стащил одеяло с головы и спросил. Юди?  Нет, я Мариец. Покачав головой, он пошёл в следующую палату. Вечером врачи, которые лечили нас под присмотром немцев, сделали всем перевязку. Через три месяца нас погрузили в вагоны и повезли в немецкий концлагерь. За 4 года я побывал во многих лагерях Польши и Германии. Было очень трудно. В 1945 году я оказался в пересыльном  лагере «№6А» города Гемер. Всех пленных этапом более 1000 человек пригнали для отправки на угольные шахты и заводы Рура. После санобработки нас поместили в 4-м корпусе. Утром построили по этапам. Через переводчика офицеры начали спрашивать, кто какие специальности имеет. Я назвал себе портным, хотя и не очень разбирался в этом деле. Портных 10 человек переместили в корпус №3. Мы начали ремонтировать старые гимнастёрки, шинели и прочую одежду. В нашей мастерской начальниками были немецкий офицер Пауль Щульце и один гражданский немец Гениг Виллис. Питание было очень плохое, и мы кто как мог, добывали продукты со склада, в котором работали пленные французы, бельгийцы, поляки. Все они каждый месяц получали посылки от Красного креста Швейцарии. Ребята нам очень помогали, и спасли от голодной смерти. Среди немцев также были и хорошие люди. Наш офицер Пауль Щульце, несмотря ни на что нам помогал. Когда приходили проверяющие офицеры, он, предупреждая нас, кричал «Ахтунг». Услышав крик, мы продолжали работу. В последние месяцы войны в лагере, появились английские и американские лётчики, в большинстве своем негры, которых я увидел впервые в жизни. Их держали отдельно от русских. 12 апреля 1945 года в 14 часов, в наш концлагерь, ломая колючую проволоку, въехал американский танк. Он остановился посреди лагеря, открылся люк, и появились американские танкисты, негры, чёрные как уголь. Они начали раздавать сигареты и продукты. Затем на мотоциклах, в лагерь въехали регулярные американские войска. Они арестовали всех лагерных охранников, офицеров и начальника лагеря. В число пленных попал и наш офицер Пауль Щульце. На следующий день немцы вышли с лопатами и мётлами и начали убирать лагерь. Наши бывшие пленные начали их бить и ругать. Когда они подошли к нашему Паулю Щульце, чтоб снять с него одежду, мы отбили его от наших товарищей и не дали в обиду. Я сказал им,  «не троньте его, он хороший честный человек, он спас нас от голода и смерти». Тогда его отпустили. Мы начали угощать Пауля сигаретами и консервами. Он стоял среди нас и плакал. Другие немецкие офицеры смотрели на него и думали. «Смотрите, какие странные эти русские люди, после всех мучений, которые мы им принесли они еще нас и жалеют». 

После освобождения, американцы одели нас в свою форму и накормили. Они предлагали нам уехать в Америку, чем некоторые и воспользовались. Ещё некоторое время мы жили в лагере, затем нас перевели в советскую зону. После многочисленных допросов офицеров НКВД и Смерша, я продолжил службу, а затем начал работать в воинской части №12244  п.п.30669. В Берлине я расписался на Рейхстаге. В 1946 году в городе Франфурт на Одере,  на рождество я познакомился с Тамарой Андреевной Акининой, которую интернировали в Германию из Старого Оскола в 1942 году. Мы поехали в Берлин, где в Советском консульстве зарегистрировали наш брак и стали жить вместе. В марте 1946 года нас перевели на работу в город Брамбах. В санатории Брамбах лечился и отдыхал высший командный состав Советской Армии. Тамара была знакома с Рокоссовским, Кузнецовым и Василевским, жена которого подружилась с ней, и постоянно дарила ей разные подарки. В 1947 году у нас родился сын Владимир. В 1949 году мы вернулись на Родину, сначала жили в деревне Кокташ(Синекаменка) в Крыму, затем в деревне Азамат(Малиновка), где работали в Малиновской больнице, которая располагалась в бывшем имении графа Каховского, губернатора Таврической губернии. В 1950 году в бывшем дворце Екатерины-2, в городе Белогорске у нас родился сын Анатолий, затем сыновья Леонид, Виктор и Юрий. В 1953 году мы поехали в деревню Якай-Сола Марийской ССР к моей сестре Катерине. Я работал в городе Ронга портным. На работу ходил на лыжах. В 1956 году мы вновь вернулись в Крым, где продолжили работать в Малиновской больнице. Что интересно мой сын Владимир, когда ему было 7 лет, сказал, что Крым в составе Украины будет ровно 60 лет, потом вновь присоединится к России.

   Рядовой Советской армии  Таныгин Тарас Васильевич   

- 53 - 0

yakay 28.05.2014 21:49

Новости СМИ вашего родного края (с сайта mar.aif.ru):

ДОБАВЬТЕ КОММЕНТАРИЙ от имени «Гостя» или Войдите на uistoka.ru

Поддержите наш проект! Вступайте в социальные группы "У истока"